ВЕРСИЯ ВТОРАЯ. ГОРОД ВЕНЕЦИЯ.

История Венеции и, более узко, история появления в Венеции святынь православного Христианства, тесно связана с Востоком, с Византийской империей. Город в лагуне долгое время политически зависел от Византии, что сослужило его жителям хорошую службу, ибо наличие мощного покровителя гарантировало относительную безопасность от варварских набегов, в то время как особое положение Венеции – аванпоста империи на северо-востоке Апеннин – и незаменимость услуг венецианцев как искусных моряков и лоцманов обеспечивали широкую автономию местного управления.
После падения Византии Венеция владела значительной частью бывшей империи и, в частности, многими греческими островами. Неслучайно именно сюда прибыли беженцы после победы турок над христианами в Восточном Средиземноморье в XV столетии. Греческая диаспора в Венеции того времени насчитывала до десяти тысяч человек. Вскоре по прибытии беженцев был построен православный собор и учреждена епископская кафедра Константинопольского Патриархата. Греки деятельно участвовали в жизни республики и занимали видные посты в ее гражданском и военном руководстве.
Они же привезли и некоторые святыни. Например, в соборе святого Георгия находится часть мощей святого великомученика-покровителя храма. В XVI веке один из членов императорской семьи Палеологов, проживавший в Венеции, пожертвовал собору десную руку святителя Василия Великого. Реликвии и по сей день сохраняются в соборе.
Венецианский залив и церковь святого Георгия-на-Острове
Отметим, что в Венеции никогда не было религиозной неприязни или, тем более, гонений за веру, во многом именно потому, что венецианцы были «своими» византийцам, и православная греческая диаспора пользовалась в городе всеми правами и привилегиями религиозной общины.
Такая близость с греческим миром всесторонне обогащала граждан островной республики, и как культурный тип венецианцы, несомненно, еще и сегодня очень близки восточной традиции.

История перенесения мощей

Венецианская республика принимала непосредственное участие в первых крестовых походах, из которых печально известный – Четвертый, направленный исключительно против Византии и Православия, был организован и оплачен венецианцами. Этим объясняется отчасти тот факт, что в Венеции до сего дня сохраняется великое множество мощей православных святых: они оказались среди трофеев, захваченных в Константинополе.
В 1096 году папой Урбаном II был объявлен I Крестовый поход против сарацинов, в котором приняли участие западные правители, собравшие войска и назвавшие себя крестоносцами.
Венеция не осталась в стороне от Первого Крестового Похода, однако приняла в нем участие в своем особенном стиле [1]. Перед отправлением в поход Пьетро Бадоаро, патриарх Градо, и епископ Венеции Энрико, сын дожа Доменико Контарини, напутствовали венецианские войска и флот в церкви Сан Никколо на острове Лидо (chiesa San Niccolo a Lido). Пьетро Бадоаро обратился с молитвой к Святителю Николаю, чтобы он помог венецианскому оружию в битвах против неверных и сподобил получить мощи святого покровителя Венеции. Дело в том, что у Венеции, кроме святого апостола и евангелиста Марка, есть еще два покровителя – святой великомученик Феодор Стратилат и Святитель Николай. Епископ Энрико Контарини отправился в поход вместе с войском.
Венецианцы направились к Иерусалиму через Далмацию и Родос, где произошла стычка с их врагами, пизанцами, которых они победили и многих из которых взяли в плен. Когда поравнялись с Ликийскими берегами, епископ Контарини пожелал взять мощи Святителя Николая, чтобы, как говорит хронист, «умножить покровителей своей Родины» [2].
С кораблей в город были посланы соглядатаи, которые доложили, что город Миры находится на расстоянии 6 миль от берега моря и что после турецкого опустошения жителей в нем почти не осталось. В самой же базилике из-за оскудения верных службы совершались всего лишь однажды в месяц. Венецианцы выставили засаду и дождались удобного момента.
Когда крестоносцы вошли в базилику Святителя Николая, они нашли ее пустой. Там были только четыре стража, приставленных ее охранять. Стражи показали разбитую раку мощей Святителя и сказали, что приезжали барийцы и забрали часть мощей святого (в 1088 году, десятилетием ранее). Они сказали: «это гробница, из которой барийцы взяли часть мощей, а другую часть оставили [3]». Была также часть мощей, которую, по их словам, еще раньше забрал император Василий, чтобы перевезти в Константинополь; куда они были помещены впоследствии, неизвестно.
Венецианцы не поверили грекам и разобрали гробницу, где нашли только воду и «масло» (возможно, так именует автор хроники миро), а затем обыскали всю церковь, по словам хрониста, перевернув все вверх дном. Параллельно с поисками мучили стражей, один из которых не выдержал пытки и попросил позволить ему поговорить с епископом. Епископ призвал его рассказать о том, где лежат мощи, но страж только начал умолять избавить его от напрасных мучений. Контарини устранился от помощи несчастному, а солдаты стали снова мучить его. Тогда тот снова возопил к епископу, который, наконец, приказал прекратить мучения, а страж в благодарность показал ему мощи двух других святых – предшественников Святителя Николая: священномученика Феодора и св. Николая-дяди [4] – оба были епископами Мир.
Они погрузили мощи на корабль и уже хотели было отплыть, когда некоторые из их замедливших в церкви товарищей сказали, что почувствовали чудесное благоухание в одном из церковных приделов.
Тогда некоторые жители вспомнили, что епископ в большие праздники не совершал службу в приделе Святителя Николая, но уходил в помещение, находившееся поблизости. Там устанавливали переносной престол, на котором он и служил. На потолке комнаты, кроме того, помещалась фреска, изображавшая Святителя Николая. Таким образом, благовоние, источаемое на том месте, и икона подсказали крестоносцам, где им искать мощи Святителя.
Тогда венецианцы вернулись в церковь, разбили пол алтаря, начали копать и обнаружили другой пол, под слоем земли. Они разбили и его и, убрав большие камни, которые его поддерживали, нашли некий толстый слой стекловидного вещества, в середине которого находилась масса из окаменевшего как бы асфальта. Когда ее вскрыли, внутри увидели там еще, как говорит хронист, другую спекшуюся смесь металла и асфальта и внутри нее находились святые мощи чудотворца Николая. По всей церкви распространилось чудесное благовоние.
Энрико Контарини завернул мощи святителя в свою епископскую мантию. Здесь же произошло первое чудо при мощах святого Николая – пальмовая ветвь, привезенная Святителем из Иерусалима и положенная с ним во гробе, дала побеги. Ветвь венецианцы взяли с собой как свидетельство силы Божией.

На том месте, где были положены мощи, нашли надпись по-гречески, гласившую: «Здесь почивает великий епископ Николай, славный своими чудесами на земле и на море».
Хронист ссылается на неназванные греческие источники (по его словам, «анналы») для объяснения причины, почему мощи были так глубоко закопаны и так тщательно скрыты. Император Василий I Македонянин (867-886) хотел перевезти эти мощи в Константинополь, но неким чудесным образом удержанный от этого, захотел сделать так, чтобы никто другой не мог бы взять то, что не смог взять он, и потому повелел запечатать и закопать их в одном из помещений церкви.
Об этой попытке косвенно упоминают и обе барийских летописи, о которых скажем несколько более подробно ниже: в хронике Никифора повествуется, что жители Мир Ликийских, увидев, что оказались лишены своей святыни, восклицали: «вот, согласно нашему греческому летописцу, прошли 775 лет, в течение которых ни император, ни кто-либо другой не могли совершить такого деяния». Другой барийский хронист, Иоанн архидиакон, пытаясь обосновать таким образом Божие произволение на вывоз мощей из Мир в Бари, говорит, что многие владыки и сильные мира пытались в прежние века вывезти мощи, но тщетно.
Были при взятии мощей пизанцы и барийцы, которые могли подтвердить достоверность священной находки.
Обрадованные венецианцы отпустили некоторых пленных пизанцев и передали местному архиепископу сто монет на восстановление повреждений, сделанных ими в церкви.
Крестоносцы собрали все осколки сплава, в котором содержались мощи и отнесли на корабль, где устроили особую церковь в честь Святителя Николая, и поручили священникам денно и нощно молиться и прославлять святого архиепископа Мир.
Затем они двинулись к Святой Земле и прибыли в Иерусалим к празднику Рождества Иоанна Предтечи. Пробыли во Святой Земле несколько времени и отплыли в Венецию. Из хроники можно понять, что венецианцы не принимали непосредственного участия в войне, которая на тот момент уже была практически завершена, а занимались по большей части договорами и контрактами на корабли, матросов и продовольствие.
По возвращении домой участники похода были встречены с великим торжеством дожем, народом и клиром Венеции. Мощи были временно положены для поклонения в одной из церквей. У святыни совершались множественные чудеса и исцеления больных. Затем они были положены в церкви Святителя Николая бенедиктинского монастыря на острове Лидо, откуда войско отправилось в поход и куда по обету должны были положить мощи святого, хотя относительно места их положения существовали разные мнения.
Мощи трех святых были взяты из Мир Ликийских 30 мая, а привезены в Венецию 6 декабря в день памяти святителя Николая [о времени экспедиции см. примечание 1].

Венецианский и барийские источники о перенесении мощей

Материал, касающийся перенесения мощей святого Николая в Венецию, был взят в основном из фундаментального исследования Фламиния Корнера «Исторические известия о церквах и монастырях Венеции и Торчелло», опубликовавшего в 1758 году этот сокращенный однотомный вариант своего труда по-итальянски. Латинские же «Известия» насчитывают 12 томов.
В своем повествовании он базируется на анонимной венецианской рукописи, написанной около 1101 года – это главный источник, дающий сведения о перенесении мощей Святителя в Венецию.
Кроме того, существуют еще две рукописи – Никифора и Иоанна архидиакона – описывающие взятие святых мощей Святителя Николая барийцами.
Эти рукописи являются важнейшими источниками для прояснения истории перенесения мощей Святителя Николая в Бари и, косвенно, в Венецию. Для нас версия анонимного автора «венецианской рукописи» будет основной, в то время как о барийских источниках только упоминаем в связи с перенесением мощей в Венецию.
Итак, хронист Никифор, рукопись которого существует в трех древних редакциях, повествуя о взятии мощей святого Николая, рассказывает о том, что местные жители оказали сопротивление латинянам. Барийцы должны были спешно вскрывать гробницу и доставать из наполненной миром раки святые мощи. Моряком по имени Маттео были взяты глава и другие части мощей святителя. Учитывая спешку, с которой были взяты мощи, а также невозможность достоверно разглядеть в наполненной миром раке все святые останки, вполне естественно предположить, что в раке осталась часть мощей. Кроме того, видимо, упомянутый Маттео не имел сосуда или мешка, чтобы положить святые мощи, поэтому он взял, сколько мог. Никифор пишет только, что тот погрузил руки в миро и стал доставать мощи, часть которых, впрочем, была видна на поверхности мира. Найдя главу, он сразу же вышел из гробницы.

Иоанн архидиакон написал свою хронику около 1088 года. Его рассказ изобилует различными деталями, которых нет у Никифора, но в принципе суть изложения у него та же. Он особенно настаивает на «неделимости» мощей святителя Николая, который якобы сам являлся морякам и запрещал разделять его кости. Этим барийцы хотели подчеркнуть, что они обладают всеми мощами Святителя.
Совершенно очевидно, что все вообще хроники, и барийские в частности, несвободны от господствовашего тогда духа политической конкуренции, поэтому хронисты остаивают право исключительного обладания святыней, и по ходу летописи прибегают к неприкрытой лжи. Иоанн, например, влагает в уста одного из барийцев такие слова: «Мы посланы римским понтификом!», что было, конечно же, неправдой.
Вообще, стремление к захвату как можно большего количества святынь было не столько или не только религиозным рвением, сколько политическим расчетом. В Средневековье было делом престижа иметь в родном городе мощи множества святых, которые таким образом становились покровителями града. Они оберегали граждан и были гордостью государства. Как было отмечено еще в начале статьи, это отчасти объясняет, почему Венеция стала обладательницей такого множества мощей восточных святых: близость Византии и возросшее политическое могущество венецианской республики – эти факторы определили «богатство» Венеции мощами.
Для нас же важно, что исторические источники Бари – хроники Никифора и Иоанна – в целом не противоречат тому, чтобы часть мощей осталась-таки в Мирах, нетронутая барийцами.
Какая же часть? С точностью сложно определить, взяли ли венецианцы часть мощей, оставленную барийцами и затем спрятанную жителями Мир в другое место, или же это была та часть мощей, которую пытался некогда вывезти император Василий и которую затем он замуровал в одной из внутренних комнат базилики [5]. Главное в том, что будь это та или другая часть мощей, барийские источники не противоречат венецианскому и их повествование совершенно не исключает возможности существования части мощей Святителя Николая, которая не была увезена в Бари.

Почитание святителя Николая в Венеции

Как было сказано, Святитель Николай был одним из покровителей венецианской республики. В одной из бесед церковный историк Венеции монсиньор Антонио Ниеро высказал уверенность, что собор Святого Марка после окончательной реконструкции в 1097 году хотели посвятить не святому Марку, а Святителю Николаю, или, во всяком случае, сделать храм двухпрестольным с посвящением его обоим святым. Одним из видимых доказательств этому служит тот факт, что в центральной абсиде собора Сан Марко рядом с мозаикой, изображающей апостола Петра, находится и большая мозаичная икона святителя Николая. Однако мощи положили в церкви Святителя Николая на Лидо согласно обету, данному самими участниками похода. Остров Лидо является естественной преградой, защищающей венецианский залив от ветров, наводнений и нашествий врага. Церковь Сан Никколо находится на самом входе в бухту рядом с фортом, преграждавшим путь в лагуну, и святой Николай, находясь при вратах града, как бы оберегает его жителей.
Конечно, венецианцы, вечные путешественники, очень почитали Святителя Николая. Корабли, приходившие в венецианскую гавань, останавливались у первой церкви города – церкви Святителя Николая – и благодарили его за то, что он дал им возможность вернуться домой целыми и невредимыми.
Неподалеку от Венеции в направлении Падуи на берегу реки Брента расположен небольшой городишко под названием Мира. Интересна народная легенда, связанная с именем города: моряки, вернувшиеся с товаром из далеких стран, после молитвы у мощей Святителя, отправлялись вверх по течению Бренты, чтобы доставить товар в Падую. После дневного пути они ночевали в деревушке, где устроили часовню, посвященную Мирликийскому чудотворцу. Со временем эта деревушка стала называться Мира в честь Святителя Николая. Сейчас это городок в провинции Венеция, являющийся, кстати, побратимом подмосковного Ступино.
Бенедиктинский монастырь на Лидо после положения честных мощей святых Николая Чудотворца, святого Николая-дяди (которого называли так, ошибочно полагая, что он приходился дядей святителю Николаю) и священномученика Феодора стал одним из центров духовной жизни города. В течение последующих лет правителями и состоятельными гражданами жертвовались в дар монастырю церкви, землевладения и денежные вклады, что указывает на глубокое почитание Святителя Николая в Венеции [6].
Мощи трех святых были положены в одной раке, но в разных деревянных вместилищах. Анонимный автор рукописи, датируемой 1101 годом и повествующей о перенесении мощей в Венецию, рассказывает о чудесах, совершавшихся у мощей Святителя, свидетелем многим из которых был он сам лично, когда исполнял послушание певчего монастырского хора.
Этот аноним в конце своей хроники, отличающейся изысканным литературным слогом, поместил Похвалу Венеции, в которой пишет так о святых покровителях града: «Счастлива и блаженна ты, о Венеция, потому что есть у тебя Евангелист Марк как лев для твоей защиты в войнах и отец греков Никола как кормчий кораблей. В битвах поднимаешь знамя Льва, а в морских бурях ты защищена мудрым греческим Кормчим. С таким Львом ты пронзаешь неприступные порядки противника, с таким Кормчим ты защищена от морских волн...»